Золотой век русской культуры
Страница 3

В 1839-1852 гг. по проекту немецкого архитектора Лео Клеще в Петербурге было построено здание Нового Эрмитажа. Спокойное равновесие его частей, декоративное оформление в новогреческом стиле, мощные гранитные атланты у входа — все это создавало впечатляющий образ музея — хранилища шедевров мирового искусства.

Константин Андреевич Тон (1794—1881) в своем творчестве попытался возродить традиции древнерусской архитектуры. Он строил пятиглавые церкви с узкими арочными (закругленными) окнами, использовал русский и византийский декор. Все это подчинялось строгим пропорциям и симметрии классицизма, от которых Тон не смог отречься. Творения Тона — Московский вокзал в Петербурге и Петербургский (Ленинградский) в Москве, в архитектуре которых неуловимо читаются мотивы московской Сухаревой башни. Русско-византийский стиль Тона многим казался искусственным. А на самом деле Тон просто не постиг всех тайн древнерусской архитектуры — настолько прочно они были забыты.

Работы Тона нравились Николаю I. Архитектор получил два крупных заказа для Москвы. В 1838—1849 гг. под его руководством был построен Большой Кремлевский дворец. В 1839 г. на берегу Москвы-реки был заложен храм Христа Спасителя в память избавления России от наполеоновского нашествия. Строительство растянулось на долгие годы. Торжественное освящение храма Христа Спасителя состоялось в 1883 г. В храме были установлены мраморные доски с именами убитых и раненых офицеров, сообщалось о числе погибших солдат в каждом сражении, были увековечены имена людей, отдавших свои сбережения на дело победы.

Покровительство Николая I сыграло роковую роль для наследия Тона. Его творения стали рассматриваться как символ николаевского царствования. Именно этим объясняются резкие отзывы Герцена. Не жаловали Тона и другие оппозиционно настроенные критики. В 1931 г. храм Христа Спасителя взорвали (он был восстановлен в конце XX в.).

Русская живопись. В 1830 г. на раскопках античного города Помпеи побывал русский художник Карл Павлович Брюллов. Он гулял по древним мостовым, любовался фресками, и в его воображении вставала та трагическая ночь августа 79 г. н. э., когда город был засыпан раскаленным пеплом Везувия. Через три года картина «Последний день Помпеи» совершила триумфальное путешествие из Италии в Россию.

Брюллов был в Италии по командировке Академии художеств. В этом учебном заведении было хорошо поставлено обучение технике живописи и рисунка. Однако академия однозначно ориентировалась на античное наследие и героическую тематику. Для академической живописи были характерны декоративный пейзаж, театральность общей композиции. Сцены из современной жизни, обычный русский пейзаж считались недостойными кисти художника. Классицизм в живописи получил название академизма.

Брюллов был связан с академией всем своим творчеством. Но он обладал могучим воображением, зорким глазом и верной рукой — и у него рождались живые творения, лишь внешне согласованные с канонами академизма. С присущим ему одному изяществом он умел запечатлеть на холсте и красоту обнаженного человеческого тела, и дрожание солнечного луча на зеленом листе. Немеркнущими шедеврами русской живописи навсегда останутся его полотна «Всадница», «Вирсавия», «Итальянское утро», «Итальянский полдень», многочисленные парадные и интимные портреты. Одногодок Пушкина, Брюллов пережил его на 15 лет. Последние годы он болел. С автопортрета, написанного в ту пору, на нас смотрит рыжеватый человек с тонкими чертами лица и спокойным, задумчивым взором.

Своей вершины академическая живопись достигла в творчестве Александра Андреевича Иванова (1806—1858). Более 20 лет работал он над картиной «Явление Христа народу», в которую вложил всю силу и яркость своего таланта. На переднем плане грандиозного полотна выделяется мужественная фигура Иоанна Крестителя, указывающего на приближающегося Христа. Его фигура дана в отдалении. Он еще не пришел, но обязательно придет, говорит художник. И светлеют, очищаются лица и души тех. кто ожидает Спасителя.

Два замечательных портретиста своего времени — Орест Адамович Кипренский (1782—1836) и Василий Андреевич Тропинин (1776—1857) — оставили нам прижизненные портреты Пушкина. У Кипренского Пушкин выглядит торжественно и романтично, в ореоле поэтической славы. «Ты мне льстишь. Орест»,— вздохнул Пушкин, взглянув на готовое полотно. На портрете Тропинина поэт по-домашнему обаятелен. Каким-то особым старомосковским теплом и уютом веет от работ Тропинина. До 47 лет находился он в крепостной неволе. Поэтому, наверно, так свежи и одухотворенны на его полотнах лица простых людей. И бесконечны молодость и очарование его «Кружевницы».

Страницы: 1 2 3 4 5